В собрании Государственного Эрмитажа хранятся 13 работ известного фламандца, мастера натюрмортов XVII века и одного из первых анималистов Франса Снейдерса (1579–1657), который внес в популярный жанр натюрморта яркое дыхание настоящей жизни. И прежде всего это его серия «Лавки» – невероятно красочное зрелище! В пиршественном богатстве продуктовых лавок — апофеоз фламандского любования жизнью, удивительное приобщение к природе и утонченное смакование прелести и вкусности (да, вкусности!) вещей.
Великий современник (и зачастую сотрудник) Йорданса и Рубенса — Снейдерс <…> специализировался на животных и живностях, и это явление вполне естественно в такой среде, как Фландрия, обращавшей едва ли не главное свое внимание на удовлетворение желудка. Снейдерс и был таким гениальным метрдотелем фламандского общества, каким-то волшебником, обладавшим даром будить невоздержанные аппетиты в самых усталых и равнодушных людях. Его творчество — грандиозное искушение, направленное на дразнение обжорства. В зале Эрмитажа, в котором собраны едва ли не лучшие из картин Снейдерса, точно готовится лукулловское пиршество: груды сочного мяса лежат рядом с редкой дичью и роскошнейшими рыбами; на других картинах навалены редкие золотистые, лопающиеся от спелости фрукты, прохладные устрицы, душистые грибы и овощи. И все это выглядит прекраснее, красочнее, богаче, прельстительнее, чем в природе, все это сгруппировано и разложено человеком, который лучше других смаковал особенные прелести каждого лакомства.Александр Бенуа. Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа. Раздел «Фламандская школа». 1911
Начался творческий путь Снейдерса в мастерской Питера Брейгеля Младшего, чьим учеником он стал в 13 лет. К 22 годам Франса приняли в гильдию Святого Луки (объединение художников), после чего он отправился в Италию, где до 1608 года изучал творчество великих мастеров.
По возвращении в Антверпен Снейдерс стал работать – вместе с Антонисом ван Дейком, Якобом Йордансом и другими художниками – в мастерской Питера Пауля Рубенса, который сначала поручал ему писать на своих полотнах фрукты, цветы, животных. Под влиянием великого живописца Снейдерс вскоре обратился к жанру декоративно-монументального натюрморта, став в нем непревзойденным мастером. На эти работы у него появились свои заказчики, что приносило коммерческий успех.
В 1636–1639 годах Рубенс привлек Снейдерса к выполнению заказов испанского короля Филиппа IV по декорированию охотничьего павильона Торре де ла Парадо, дворца Алькасар и королевского дворца Буэн-Ретиро в Мадриде, и тот написал около 60 полотен.
Таким странным и нелепым парадоксом звучит выражение «мертвая природа» — натюрморт — в применении к картинам Снейдерса. Во всех этих нагромождениях предметов чувствуется органический процесс жизни: они не стали вещами, частью домашней обстановки, как лимоны, персики и омары на голландских завтраках. Тяжелые груды спелых золотистых плодов, лопающихся от избытка жизненных соков, огромные массы всевозможной живности, уравновешивающие друг друга лишь собственной тяжестью, создают внутренние напряжения в картине, полной какой-то скрытой динамики.Владимир Левинсон-Лессинг. Снейдерс и фламандский натюрморт. 1926
В Государственном Эрмитаже работы фламандца представлены в отдельном зале (зал Снейдерса). Жемчужины среди них – конечно же знаменитые «Лавки». Эта серия была создана художником в конце 1610-х годов по заказу знатного буржуа Жака ван Оффема для его дома в Брюсселе.
Размещены картины именно в том порядке, в котором они находились в большой прихожей перед кабинетом хозяина дома: «Рыбная лавка», затем рядом друг с другом парные «Зеленная лавка» и «Фруктовая лавка», и – напротив первой – «Лавка дичи». С истинно барочным размахом построены полотна, на которых художник собирает, кажется, все, что дают человеку огороды и сады, леса и водоемы. Разнообразная морская живность наполняет лохани и кадки, грудами свалена на прилавке и на полу. Извиваются угри, шевелят щупальцами крабы, скользят влажные рыбьи тела, повторяя своими очертаниями изгибы морских волн. Кроме того, каждая из картин – это своеобразная аллегория времени года: «Рыбная лавка» – зима, «Зеленная лавка» – весна, «Фруктовая лавка» – лето, а сезон охоты, о которой напоминает «Лавка дичи», – осень.
Самая ранняя из тринадцати хранящихся в Государственном Эрмитаже картин Снейдерса – это «Этюды головы кошки», датированная 1609 годом. Вероятно, она была выполнена молодым живописцем во время посещения Италии: по утверждению знатоков, здесь изображены дикие кошки южной породы, водившиеся в развалинах римского Колизея.
На вертикальном поле холста Снейдерс расположил наподобие букета четыре кошачьи головы, запечатлев четыре разных состояния животного — от покоя до открытой агрессии. Поражают острота наблюдения и точность в изображении натуры. Уже в этом живописном наброске проявился интерес фламандского мастера к звериной «психологии», тонким знатоком которой он покажет себя в анималистических произведениях зрелого периода.
Блестящий образец этого – большое полотно «Птичий концерт» (1630–1640). С поразительным мастерством на нем переданы особенности строения и оперения всевозможных птиц — от павлина до удода. Сюжет, весьма популярный в искусстве XVII века, восходит к басне Эзопа. На сучке перед раскрытой нотной тетрадью сидит сова, и под ее руководством птицы оглашают воздух целым хором звуков. Смотришь на картину, и кажется, что слышишь веселый щебет, тихий посвист, переливчатые трели, резкий щелк, нежное воркование. И если добиться от таких исполнителей стройного пения нелегко, то свою задачу — задачу композиционного единства — Снейдерс решает виртуозно. Десятки птиц, больших и малых, непринужденно размещенных в пространстве, образуют на фоне светлых облаков великолепный красочный ансамбль.
Франс Снейдерс умер бездетным, завещав свое состояние сестре. Торговец из Антверпена Маттейс Муссон приобрел его обширную коллекцию произведений искусства, в которую входили работы ведущих фламандских и голландских художников XVI–XVII веков – современников, учителей и друзей мастера.
В заключение приведем еще одну цитату из работы Александра Бенуа, ведь лучше него сказать о картинах Снейдерса просто невозможно!
Писал Снейдерс свои картины в каком-то подлинном вдохновении — подобно тому, как Тициан писал Венеру или Рембрандт библейских патриархов. Он находил такие изгибы мазка, которые вызывают определенное представление о вкусе, он знал такую густоту и плотность краски, которая напоминает об осязательной прелести разных живностей; он, наконец, и великий чародей краски, которая льется из-под его кисти неистощимым легким и сочным потоком и получает все нужные, самые звучные оттенки. И какая жизнь во всей этой «мертвой натуре»! Какое понимание существа вещей! Снейдерс не списывает рабски, следуя натуре. Поистине, он творит вдохновенно, в экстазе, с таким знанием, каких не встретишь в художниках, бравшихся за более возвышенные темы.Александр Бенуа. Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа. Раздел «Фламандская школа». 1911
Рассмотреть картины Снейдерса в высококачественном исполнении можно в альбоме «Эрмитаж» издательства СЛОВО/SLOVO. Автор книги – Михаил Пиотровский – директор Государственного Эрмитажа, профессор Санкт-Петербургского университета, член-корреспондент РАН, действительный член Российской Академии художеств, доктор исторических наук. Книга построена по хронологическому принципу, и каждому периоду истории живописи предшествует емкая, но познавательная характеристика.
