Правда ли, что Морозовы никогда не торговались?

15.09.2022

28 июня в Пушкинском музее открылась долгожданная выставка коллекций братьев Морозовых — «Брат Иван. Коллекции Михаила и Ивана Морозовых». Впервые в Москве можно увидеть объединенное собрание братьев. Издательство СЛОВО/SLOVO выпустило официальный каталог выставки. Рассказываем, что из легендарного собрания братьев Морозовых вы можете увидеть в залах ГМИИ им. Пушкина, а что только у нас в каталоге.

До революции мой прадед, как точно было подмечено известным московским критиком, “ходил окруженный тишиной, как Щукин ходил окруженный шумом”, ревниво оберегая от посторонних не только свою личную жизнь, но и свою коллекцию.

Пьер Коновалофф, правнук Ивана Абрамовича Морозова

Два брата, две истории

Название московской выставки «Брат Иван» отсылает к роману Достоевского «Братья Карамазовы» и должно отразить основную сюжетную линию главного арт-блокбастера этого лета – драматическую историю российского коллекционирования, которое, едва успев бурно расцвести на отечественной почве, было жестоко сметено ураганом революции. Особое внимание в залах выставки уделено рассказу о том, как Иван Абрамович Морозов, выходец из купеческой семьи, текстильный магнат, превратился из любителя живописи с острым глазом в профессионала-коллекционера высшего уровня. И даже более того – создатели экспозиции фантазируют и представляют, как выглядела бы коллекция Ивана Морозова, если бы не случилось революции, и он продолжал коллекционировать картины до 20-х годов ХХ века.

В чем концепция новой выставки? Рассказывает Марина Лошак, директор Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина:

«Коллекции Михаила и Ивана Морозовых — словно дополняющие друг друга автопортреты. Трудно найти людей, более различных по темпераменту: взрывной, мятущийся Михаил и сдержанный, погруженный в себя Иван.

За несколько лет активного собирательства старший брат, Михаил, прошел стремительный путь. Он начинал с покупок французской реалистической живописи, которая давно перестала быть эстетической провокацией, а для большинства коллекционеров, напротив, превратилась в объект выгодных вложений, затем приобрел несколько эпатажных полотен мастеров парижских салонов, которые сегодня можно смело назвать кичем. Но именно Михаил Морозов оказался первым нашим соотечественником, который рискнул привезти в Москву картины Ван Гога и Гогена, и единственным, кто осмелился купить работу Эдварда Мунка.

За чуть более чем десятилетие его брат Иван создал коллекцию нового искусства, которую еще современники с полным правом назвали музеем: он не просто безошибочно выбирал подлинные шедевры таких художников, как Моне и Сислей, Сезанн и Ван Гог, Боннар и Пикассо, но формировал картину развития новой французской живописи как мира высшей гармонии, где каждый революционный шаг на поверку оказывается предопределенным глубокой художественной традицией».

«В музейной жизни России много десятилетий существовала формула «Щукин — Морозов», — дополняет ее слова директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский. — Многочисленные сводные выставки как бы любовались этим мощным, удвоенным явлением русской силы, предприимчивости и прозорливости. Подозреваю, что Сергею Ивановичу и Ивану Абрамовичу это соединение не понравилось бы.

Сегодня же, в частности благодаря хороводу выставок, которые устроили Эрмитаж, ГМИИ, Третьяковская галерея и Фонд Louis Vuitton, мы можем смаковать различия между двумя коллекциями, несколькими коллекционерами, двумя семьями, несколькими маршанами. Мы можем говорить о “морозовской поправке” и о кажущемся консерватизме, который выбирает вдруг самую радикальную работу Пикассо. Братья Морозовы не просто собрали прекрасную коллекцию, но создали удивительную панораму европейской живописи».

Санкт-Петербург, Париж, Москва

Чем выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина отличается от экспозиции фонда Louis Vuitton 2021 года и выставки Морозовых в Эрмитаже в 2019 году?

Рассказывает доктор искусствоведения, биограф коллекционеров, научный консультант выставки Наталия Семёнова:

«Парижская выставка, созданная ее куратором Анн Балтассари, на мой взгляд, была не столько о личностях двух коллекционеров, сколько об эпохе их создавшей. И о картинах, ими собранных. Потому и начиналась она с портала шехтелевского здания Художественного театра с “Волной” Анны Голубкиной. Затем зритель попадал в галерею выдающихся коллекционеров и меценатов “Серебряного века” русского искусства. Тут и Мамонтов, и Третьяков, и Остроухов, и Щукин, ну и конечно все Морозовы — от старых до молодых.

Ну, а дальше немного истории искусства: пейзажи импрессионистов, фовисты, зал Гогена, Матисса, ну и, конечно, Сезанн, которого куратор перемешивал с русскими сезаннистами– бубновалетовцами, Кончаловским и Машковым. Поэтому парижан нисколько не удивляло, что в небольшом зале висят вместе и “Девочка на шаре” Пикассо из собрания Морозова и “Автопортрет Машкова и Кончаловского“ Машкова, некогда принадлежавший коллекционеру Абраму Шустеру. Так куратор наглядно демонстрировал, откуда вырос русский авангард.

Московская выставка, имеющая броское название “Брат Иван“, не содержит “пришлых“ работ (половина русских вещей с парижской выставки никогда не входила в морозовские собрания). Это выставка о двух братьях, которые, будучи погодками, обладали разным темпераментом и создали собственные коллекции».

Детали

Фото московской выставки

Посетители московской экспозиции могут увидеть значительно больше работ – около 300, что чуть ли не в три раза больше, чем было доступно в Париже. Это стало возможным благодаря сотрудничеству трех наших крупнейших музеев – ГМИИ, Эрмитажа и Третьяковской галереи.
Только у москвичей (и гостей столицы, конечно же) есть возможность увидеть свежеотреставрированные «Красные виноградники» Винсента ван Гога и еще целый ряд картин, которые давно не покидают Пушкинский музей (они слишком хрупки для транспортировки).
Выставка в Пушкинском может похвастаться прекрасным подбором скульптурных работ из собраний братьев, — авторства Родена, Майоля, Коненкова.
Иван Морозов создал не только уникальное собрание новейшего на тот момент французского искусства, но и современного русского, и на выставке в ГМИИ есть возможность познакомиться с этой интереснейшей частью коллекции. Как говорит биограф великих коллекционеров Наталия Семёнова: «Иван Абрамович Морозов сделал для русского искусства начала XX века ничуть не меньше, чем Сергей Щукин. Щукин помогал морально, а Морозов материально, покупая картины современных русских художников с большой охотой и в “товарных количествах”».
А еще на нашей выставке можно увидеть сохранившиеся архивные документы, связанные с жизнью Морозовых. Многие из них открыли совсем недавно, – например, личную библиотеку Ивана Абрамовича. Проследив, как коллекционер прилежно учился собирательству, как тренировал «глаз», как тщательно отслеживал развитие арт-рынка, когда и что из работ художников приобретал, можно получить, по сути, первый урок коллекционирования; узнать, как собрание приглянувшихся работ можно методично превратить в музей современного искусства.

Нигде кроме, как в каталоге

Наверное, ни один музейный комплекс в рамках одной выставки не смог бы вместить все коллекции братьев – ведь они насчитывают почти 700 предметов искусства: живописи, скульптуры, рисунков… Кроме того, коллекции Морозовых не только были разделены между многими музеями при советской власти, но два шедевра, приобретенных Иваном, были проданы за границу во время так называемых «сталинских распродаж» (об этом, кстати, у нас есть замечательная книга Наталии Семёновой и Николаса Ильина «Проданные сокровища России»).

Проданные сокровища России: История распродажи национальных художественных сокровищ

2 850

В корзину

К слову

Наталия Семёнова

К огромному сожалению, ни одна из двух проданных картин из собрания Ивана Морозова на выставке в Париже не была. Впрочем «Портрет мадам Сезанн в оранжерее», хранящийся в Музее Метрополитен в Нью-Йорке, в последние годы не раз экспонировался на других парижских выставках.

Особенно печально отсутствие «Ночного кафе» Ван Гога, проданного в 1933 году американскому коллекционеру Стивену Кларку и подаренного им в 1960 году Йельскому университету. Вероятно, еще не остыл скандал, когда правнук Морозова Пьер Коновалофф пытался отсудить картину, а быть может, помешало состояние полотна. Хорошо известно, что произведения Ван Гога крайне сложно транспортировать в силу плохой сохранности красочного слоя. Самое «путешествующее» полотно — «Море в Сен Реми» из собрания Михаила Морозова.

Но блокбастером парижской выставки конечно же была «Прогулка заключенных» из собрания Ивана Абрамовича, выставленная в отдельном, полутемном зале, с пробивающемся сверху слабым светом, — намек на тюремную камеру Достоевского (известно, что в пору написания картины художник читал «Записки из мертвого дома»)…

Одним словом, увидеть полностью всю коллекцию братьев можно только в нашем каталоге «Коллекции Ивана и Михаила Морозовых» авторства Наталии Семёновой. Причем, в книге можно найти гораздо больше сухого перечня произведений искусства. Вот как об этом монументальном труде рассказывает правнук Ивана Абрамовича Морозова Пьер Коновалофф:

«Помимо того, что читатель увидит знакомые с детства картины, он будет поражен, узнав, что не кто иной, как Михаил Морозов купил Царевну-Лебедь Михаила Врубеля, а его брат Иван приобрел лучшие полотна Александра Головина и Константина Коровина. Что Михаил первым привез в Россию полотна Ван Гога и Гогена, а Иван собрал коллекцию картин Гогена и Сезанна, не уступающую щукинской.

Вместо утомительного пересказа биографий автор предлагает нам динамичную хронику жизни своих героев, повествующую об их главном увлечении — собирательстве произведений искусства».

Как устроен каталог

Открывают увесистый том (книга буквально тяжелая — 1 килограмм весом) три вступительных статьи, посвященных Морозовым и новой выставке, – их написали директоры музеев ГМИИ им. А.С. Пушкина, Государственного Эрмитажа и правнук Ивана Морозова.
Далее начинается скрупулезно собранная Наталией Семёновой хронология появления этого российского феномена – как из бывших крепостных Морозовы превратились в купцов, затем в крупных промышленников, а затем – в собирателей самых удивительных коллекций конца XIX – начала ХХ века.
Страницы хронологии напечатаны на страницах цвета сепии и перемежаются главами, в которых отмечены самые важные вехи этого увлеченного коллекционирования – они сопровождаются большими иллюстрациями шедевров коллекции, с комментариями того, при каких обстоятельствах была приобретена та или иная картина.
Венчает историю Морозовых собственно каталог, в котором перечислены все 660 предметов из коллекций братьев – почти каждый сопровождается иллюстрацией. «Почти» — потому что, увы, судьбу не всех приобретений братьев удалось отследить.

Ваш любимый экспонат в коллекции?

О своих любимых работах из коллекции Морозовых рассказывают наши эксперты: доктор искусствоведения, биограф великих коллекционеров Щукина, Морозовых, Остроухова и Рябушинских Наталия Семёнова; заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина по научной работе Илья Доронченков; кураторы выставки, сотрудники ГМИИ им. А. С. Пушкина Анна Познанская и Алексей Петухов.

Наталия Семёнова:

На парижской выставке было несколько редких работ — например, последний портрет Маргариты Морозовой кисти Серова, из Днепропетровска. Моя любимая — мраморная «Ева», сделанная Роденом специально для Морозова. Она небольшая, но очаровательная — на парижской выставке она потерялась рядом с бронзами. И, конечно, портрет Ивана Абрамовича на заднем плане которого картины Матисса из Третьяковской галереи. На фоне этого портрета я сфотографировала правнука Морозова, Петра Коновалова, который унаследовал много фамильных черт.

Анна Познанская:

Мои любимые экспонаты – рисунки Серова, изображающие детей Михаила Морозова. Это очень личные и очень трогательные произведения, про которые долго не было известно, они не входили в монографии и впервые экспонируются в контексте морозовской проблематики.

Иван Доронченков:

Иван Морозов собрал вещи такого качества, что среди них крайне трудно выбирать. Я всегда останавливаюсь, когда могу, у «Мороза в Лувесьене»– в этот зябкий денек хочется перенестись и остаться там – так хорошо и спокойно в полотне Сислея. Вангоговская «Дорога в Овере после дождя» некоторое время висела у меня перед глазами во время армейской службы, к недоумению замполита, заходившего порой к штабному писарю. «Голубой пейзаж» Сезанна в Эрмитаже долгое время дико раздражал – ну как можно такое писать, покупать, вешать в музей. Пока не дорос даже не до понимания, а до примирения с этой живописью. «Бульвар Капуцинок» Моне всякий раз восхищает смелостью, чуть ли не наглостью: он «сразу смазал карту будня» – он показал, как должен видеть современный человек свой современный мир. Найдя это место в нынешнем Париже, поражаешься, до чего узок тот бульвар, невысоки дома, Париж Моне с его вечной золотисто-дымчатой весной едва ли не лучше настоящего…

Но, если выбрать одну вещь, я возьму «Ночное кафе в Арле» Ван Гога – наверное, следующую, после Джоконды (ну, и, наверное, как-то не к месту выбившегося в группу лидеров «Поцелуя» Климта) самую знаменитую картину в мире. Отчасти, наверное, причина в травме – этот шедевр больше не у нас: при Сталине его купил тот из братьев Кларков, у которого был вкус тоньше, и подарил потом родному университету. Там, в Нью-Хейвене, мне удалось его рассмотреть со всех сторон – под нестрогим взором афроамериканской надзирательницы, которая не возражала даже тогда, когда я буквально носом утыкался в «дешевые овощные краски» Ван Гога, «купленные по несчастному случаю за два су», как писал Осип Мандельштам, оставивший строки, конгениальные этому полотну.

В нем поражает все – сломанная об колено и вывихнутая перспектива, непристойное столкновение красного и зеленого, чуть не пальцами вылепленный рельеф – лампа и фигура хозяина кафе и правда трехмерны – они волдырями вздымаются над полотном. И чем больше смотришь на картину, тем глубже тебя пронизывает, как абсент, психоделическое ощущение безумия жизни, о котором говорили различными словами многие проницательные зрители, и тебя уносит вглубь – в ту желтизну за занавеской, которую редко замечают, путешествуя глазом по гробоподобному бильярду, замершим часам и столь же неподвижным ночным аборигенам кафе. На самом деле, это кафе – воронка, портал в нечто, что откроется за теми охристыми шторами. Не нужно туда спешить.

Алексей Петухов:

Я люблю «Девочку на шаре» Пикассо. Мне нравится, как художник при помощи удлинения, изменения пропорций меняет впечатление от сюжета. Тоненькая, изогнутая девочка усиливает ощущение неустойчивости, а громоздкая фигура силача подчеркивает его надежность. Техника тоже усиливает эти контрасты – полотно напоминает фреску, краски словно втерты в холст.

Как Морозовы вернулись в Россию: хронология

В нашей стране долгое время не говорили о том, откуда, собственно, в главных музеях России появились такие роскошные собрания великой западной живописи рубежа XIX – ХХ веков: импрессионисты, фовисты, Ван Гог, Мунк, Матисс, Гоген, Пикассо. Открывать имена трех величайших русских коллекционеров начали только в 80-е годы ХХ века, когда появились первые публикации о московских промышленниках, об основанном на их коллекциях Музее нового западного искусства, закрытом и разделенном большевиками. И не последнюю роль в раскрытии удивительной истории жизни и коллекций выходцев из московских купеческих родов сыграла Наталия Юрьевна Семёнова. Вот небольшая хронология возвращения имен Морозовых и Щукина широкой публике.

1981 — на легендарной выставке «Москва — Париж» в Москве впервые показан русский и французский авангард. Выставлены два панно Мориса Дени из цикла «История Психеи» и «Портрет Воллара» Пикассо; имя Ивана Морозова впервые указывается в каталоге в качестве бывшего владельца этих работ.
1993 — в Эссене открывается выставка «Морозов и Щукин — русские коллекционеры: от Моне до Пикассо». Собрание Ивана Морозова представлено на ней 39 работами, Михаила Морозова — двумя.
1994 – Посвященная собирателям нового искусства выставка затем демонстрируется в ГМИИ им. А. С. Пушкина и Государственном Эрмитаже. «Морозов и Щукин — русские коллекционеры» — первая выставка, темой которой становится собирательство как род артистической деятельности.
2006 — открытие Галереи искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков в ГМИИ им. А. С. Пушкина. Впервые после ликвидации ГМНЗИ собрание экспонируется в отдельном здании.
2010 – выходит книга Наталии Семёновой «Московские коллекционеры. С. И. Щукин, И. А. Морозов, И. С. Остроухов. Три судьбы, три истории увлечений».
2012 – к 100-летию Пушкинского музея выходит фильм Леонида Парфёнова «Глаз божий», консультантом на котором работает Наталия Семёнова. Фильм посвящен меценатам и коллекционерам – братьям Морозовым, Сергею Щукину, Ивану Цветаеву.
2014 — открытие Галереи памяти Сергея Щукина и братьев Морозовых в Эрмитаже в здании Главного штаба. В залах Галереи искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков ГМИИ им. А. С. Пушкина появляются этикетки с указанием на принадлежность картин московским коллекционерам.
2016 – в Париже в фонде Louis Vuitton открывается выставка коллекции Сергея Щукина. Ее залы посещает рекордное количество зрителей – более 1,2 миллиона человек.
2018 – в издательстве СЛОВО/SLOVO выходит первый в мире полный каталог коллекции Морозовых авторства Наталии Семёновой «Михаил и Иван Морозовы. Коллекции»
2019 – в Москве в ГМИИ им. Пушкина открывается выставка «Щукин. Биография коллекции». Каталог для выставки готовят Наталия Семёнова и издательство СЛОВО/SLOVO. Параллельно в Государственном Эрмитаже проходит выставка коллекций братьев Морозовых. В издательстве выходит книга Наталии Семеновой «Братья Морозовы. Коллекционеры, которые не торгуются?», которая быстро становится бестселлером.
2020-2021 – годы, когда мир переживает пандемию ковида. Культурные учреждения закрыты для посещений. Запланированная в фонде Louis Vuitton выставка коллекций Морозовых постоянно переносится.
2021 – осенью открывается долгожданная выставка коллекции в Париже. К ее старту выходит фильм Татьяны Рахмановой и Наталии Семёновой «Морозовы: без ума от искусства», рассказывающий о Морозовых, промышленниках и коллекционерах. Фильм можно увидеть в рамках мероприятий вокруг выставки коллекции в ГМИИ им. Пушкина.
28 июня 2022 года открыта выставка «Брат Иван. Коллекции Михаила и Ивана Морозовых».

Картины Коллекционеры Культура Родословная История Искусство Личность