Входя в собор Сан Марко, мы испытываем потрясение, которое бывает особенно сильным в сумеречную пору: окончилось богослужение, и вот в мистическом безмолвии вечера торжественно загораются более 500 светильников со специально подобранным белым светом, не искажающим цвета мозаик, которые образуют великолепный сверкающий покров.
Разумеется, необычная архитектура с арками, куполами и сводами производит сильное впечатление, и все же более всего зрителя поражает и восхищает великолепие мозаик из чистейшего золота, играющих отблесками света и цветовыми переливами.
Внутреннее убранство собора
Это удивительное покрывало площадью более 8000 кв. м, наброшенное на верхнюю часть стен высотой 12 м, опоясывает верхние галереи, арки, паруса свода и пять великолепных куполов — архитектурную основу этого собора, по праву именуемого Золотой базиликой.
Изначально в Венецию из Константинополя были приглашены византийские мастера, чтобы по образцу «матери всех церквей», как тогда именовался константинопольский собор Святой Софии, воздвигнуть архитектурный ансамбль собора Сан Марко, который на вид кажется чрезвычайно сложным, но при этом обладает удивительной чистотой линий, выявляющих его совершенство. Массивная, тяжеловесная София Константинопольская увенчана единственным куполом. Собор Сан Марко был построен по сходному плану, однако с пятью куполами: центральным и четырьмя другими, ориентированными на четыре стороны света. Образцом для подобного решения послужила другая константинопольская церковь Двенадцати апостолов (Apostoleyon), не сохранившаяся до наших дней.
Четыре большие колонны прямоугольного сечения поддерживают центральный купол, самый красивый из всех, на котором представлена сцена Вознесение Христа. На протяжении столетий праздник Вознесения (Sensa на местном диалекте) был важнейшим в Венецианской республике: в этот день дож, вступив на борт церемониальной галеры «Бучинторо» («Буцентавр»), отправлялся в гавань Сан Николо ди Лидо, чтобы совершить там обряд «обручения с морем». От четырех колонн расходится вереница арок и сводов, на которых покоятся четыре других купола, что образует гармоничный план в форме греческого креста с трансептом (поперечным рукавом), симметрично пересекающимся с продольным рукавом одинаковой с ним длины.
Мозаичное убранство собора также было делом рук византийских мастеров: уже во времена дожа Доменико Сельво (1071–1084) храм озарился сиянием первых мозаик.
Когда в 1094 г. состоялось освящение собора Сан Марко (его называли «контариниевской» базиликой по имени дожа Доменико Контарини, при котором в 1064 г. началось строительство храма), дож Витале Фальер мог по праву гордиться тем, что завершил столь роскошное сооружение, ни в чем не уступавшее константинопольским шедеврам зодчества на берегах бухты Золотой Рог: архитектурная «рака» (ковчег) для мощей Святого Марка удалась на славу.
Почему для украшения собора Сан Марко венецианцы предпочли мозаику фреске, более распространенной в Средневековье и, несомненно, более дешевой? На самом же деле фрески в соборе имелись: в 1963 и затем в 1977 г. были открыты фрагменты росписей на южной стене, которая изначально была наружной, однако в первой половине XIV в. оказалась включена в пристроенный к собору баптистерий. Но, как известно, фреска более подвержена разрушению, чем мозаика, которая в состоянии длительное время противостоять превратностям судьбы. Фрески собора оказались скрыты под плитами античного мрамора, которыми мастер Пьетро уже с 1159 г. начал облицовывать все внутренние стены. Мраморная облицовка нижней части стен — еще одно достоинство внутреннего убранства собора: она отличается тщательностью укладки больших плит из греческого (проконесского) мрамора, которые были высечены и уложены так, чтобы образовался симметричный рисунок, отливающий различными оттенками серого цвета наподобие гобелена.
И все-таки мозаика остается гораздо более тонким искусством — не только из-за зыбкой интенсивности красок, но и в силу самой техники, куда более трудоемкой и затратной. Раскрашенные кусочки мозаики вырезаются из стекломассы, специально производимой в печах Мурано на основе старинных технологий; сплав с особыми металлами позволяет получать яркие и чрезвычайно редкие цвета: изумрудный, лазурный и рубиновый.
Самая изысканная техника — изготовление кусочков мозаики из золота высшей пробы: на поверхность стеклопасты наносится золотая фольга, помещенная в тонкую обертку из дутого стекла (ее называют папкой, ит. car tellina), что обеспечивает максимальное прилегание золота к стеклу. Под рукой мозаичиста, вырезающего кусочки мозаики, всё это многообразие золота и стекла превращается в роскошное покрытие свода базилики.
С невероятной ловкостью мастер должен уложить мозаику на специально подготовленную штукатурку, чтобы сохранить ее мягкость и пластичность, следуя предварительному рисунку (синопии), нанесенному им по еще влажной известке.
История не сохранила имен мастеров, работавших над мозаиками как внутри собора, так и на его наружных стенах вплоть до начала XVI в. Мозаика, которая в силу своей специфики более устойчива к разрушению, чем живопись в целом и фрески, особенно в Венеции, с самого начала обнаружила хрупкость и подверженность разрушительному воздействию сырости и соленого морского воздуха, что привело к вздутиям и трещинам на мозаичной поверхности. В результате кусочки мозаики стали отваливаться; более того, серьезно повреждались значительные участки поверхности композиций.
Это побудило власти Светлейшей республики поручить мозаичистам (поначалу это были византийцы, а затем венецианцы и уроженцы Равенны, Тосканы и Романьи) непрерывно заниматься реставрацией откалывающихся фрагментов мозаики. И если поначалу работа сводилась к кропотливому восстановлению, то в дальнейшем, особенно с начала XVI в., художественный вкус побуждал воссоздавать заново отколовшиеся фрагменты на основе «картонов», то есть совершенно новых сцен, авторами которых были самые известные мастера золотого периода истории венецианской живописи. Тициан, Тинторетто, Веронезе и многие другие живописцы (перечисление имен которых заняло бы слишком много места) внесли значительный вклад в это начинание. Стоит заметить, что мозаичисты утратили вследствие того статус художников, превратившись в искуснейших ремесленников, способных воплотить в мозаике прихотливость форм и светоносность красок живописи, что предполагало полное перевоссоздание живописных сцен. Прокураторы Сан Марко, комиссия нобилей, которой было поручено собирать и расходовать средства на содержание базилики Сан Марко, тем не менее поставили условие, что даже при изменении форм темы и сюжеты должны остаться прежними.
Именно благодаря этому содержание мозаик, пусть даже и измененное по форме, оказалось не тронуто временем.
